Общественность в Казахстане требует ужесточения наказания за бытовое насилие
В Казахстане в последнее время активно дебатировался вопрос об ужесточении наказания за домашнее насилие. Сейчас – на фоне целого ряда резонансных преступлений – он встал особенно остро. В начале ноября бывший министр экономики страны Куандык Бишимбаев, согласно сообщениям, жестоко избил свою жену в принадлежащем ему ресторане в Астане, женщина скончалась. Через неделю появились сообщения о том, что в столице произошло еще два убийства мужьями своих жен.
Все эти предполагаемые преступления получили широкую огласку в СМИ и вызвали шквал возмущений в казахстанском обществе. В социальных сетях развернулись настоящие баталии о необходимости ужесточения наказания за насилие против женщин и детей, звучат призывы к правительству и законодателям доработать существующие законопроекты и обеспечить полноценную защиту жертвам.
В эти дни проходит глобальная кампания «16 дней активных действий против гендерного насилия». Это ежегодный проект ООН, который стартует 25 ноября, в Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин, и заканчивается 10 декабря, в День прав человека.
В Астане в рамках этой кампании по инициативе координатора ООН в Казахстане открылась интерактивная арт-инсталляция «Нерассказанное», а Служба новостей ООН поговорила с депутатом Мажилиса (Нижняя палата Парламента) Сергеем Пономаревым и казахстанской правозащитницей, доктором права Халидой Ажигуловой.
Социальные сети как средство борьбы против насилия
Как рассказал Пономарев, в результате гендерного насилия в Казахстане погибает около 400 женщин ежегодно, при этом лишь 40 процентов дел доходит до суда. Однако в последнее время подобные преступления по крайней мере получают широкую огласку, в том числе – благодаря современным технологиям и социальным сетям.
«Благодаря развитию технологий, сегодня каждый человек имеет под рукой смартфон, а потому может снять видео и фото вопиющего случая и разместить это в социальных сетях. Также в городах повсеместно есть камеры внешнего слежения. Все это позволяет фиксировать все категории преступлений, не только в отношении женщин и детей», – говорит Пономарев.
«Раньше было такое ложное представление: не следует выносить сор из избы. Жертвы домашнего насилия молчали, отчего агрессоры, не получив должного отпора, чувствовали свою безнаказанность. Сегодня мы видим, что жертвы насилия смогли перебороть свой ложный стыд и рассказать публично через социальные сети о полученных ими травмах. И несмотря на то, что в дискуссиях в соцсетях еще по устаревшей инерции присутствует некое порицание жертв, которые решились рассказать о себе, все же большинство людей оказывают им моральную поддержку», – рассказывает Ажигулова.
Ужесточение наказания за побои
Пономарев сообщил, что в последнее время власти Казахстана приняли ряд мер, направленных на борьбу с домашним насилием. В частности, была исключена возможность так называемого «примирения сторон», из-за которой многие дела не доходили до суда.
«Жертва и насильник не могут прийти к примирению ни до суда, ни, тем более, в зале суда. Если раньше для возбуждения дела требовалось заявление потерпевшей женщины, которая могла отказаться его написать, либо забрать, то теперь для возбуждения уголовного дела достаточно видео с мобильного или с камер уличного слежения, чтобы доказать вину насильника», – сообщает Пономарев.
В этом году несколько увеличились сроки наказания за некоторые из подобных преступлений. Если ранее за причинение легкого вреда здоровью агрессор мог получить до 5 суток ареста, теперь, после внесения изменений в Административный кодекс, ответственные лица будут проводить в неволе более длительный срок – 15 суток. А в случае повторного задержания им грозит до 25 суток лишения свободы.
«Чего боятся агрессоры? – говорит Ажигулова. – Они боятся наказания в виде ареста или штрафа, а также общественного порицания. Когда абьюзер изобличен, то он несет еще и репутационные риски, что заставляет его держать себя в руках».
Необходимо вновь криминализировать домашнее насилие
Однако принятых в последнее время мер недостаточно, считают многие. Хотя наказание за домашнее насилие и было несколько ужесточено, неизменным остается грубейший акт пренебрежения здоровьем, безопасностью и правами женщин: в 2017 году семейно-бытовое насилие в Казахстане было декриминализовано, побои и причинение легкого вреда здоровью отнесли к административным, а не уголовным правонарушениям.
«Сейчас казахстанское общество достигло своей “точки кипения”. Казахстанцы уже не хотят ничего забывать и прощать. Женщины не согласны больше терпеть насилие в семье и в быту. Большинство граждан, судя по горячим дискуссиям в социальных сетях после серии резонансных убийств и фактов насилия в отношении молодых женщин и детей, требуют ужесточения наказания и криминализации семейно-бытового насилия», – говорит Ажигулова.
25 ноября, в Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин, в Алматы прошел митинг: активисты требовали ужесточения действующего законодательства в части криминализации семейно-бытового насилия.
«Как юрист-социолог, я давно выступаю за криминализацию любых видов насилия в семье. Активно занимаюсь этой проблематикой с 2019 года. Обращалась к главе государства, в Генпрокуратуру, Министерство внутренних дел Республики о необходимости принятия таких мер и даже выдвигала конкретные шаги. Но в ответ из правоохранительных органов получила письмо со списком из девяти аргументов против», – говорит Ажигулова.
«Первый довод – криминализация семейно-бытового насилия приведет к увеличению числа разводов. Однако согласно исследованию Казахстанского института общественного развития при Министерстве информации и общественного развития 2022 года, именно насилие в семье ведет к разводу, а не наказание за насилие. А ужесточение борьбы с насилием будет серьезным сдерживающим фактором для семейных абьюзеров», – добавляет она.
По словам Ажигуловой, в качестве аргумента также часто приводится неприкосновенность частной жизни. Однако говорить об этом можно только в тех случаях, когда речь идет о жизни в рамках закона, подчеркивает правозащитница.
«А если за закрытыми дверями имеют место факты педофилии, когда с участием детей снимают порнофильмы, то речь уже идет о защите прав ребенка. А если бывший высокопоставленный чиновник избивает свою жену в принадлежащем ему ресторане так, что она умирает, но при этом никто не приходит к ней на помощь, как быть в этом случае?» – отмечает она.
Напомнив про случай с бывшим министром Бишимбаевым, Ажигулова подчеркивает, что бытовое насилие может происходить в любой семье, и это не зависит от достатка или статуса человека.
Нулевая терпимость к насилию как национальная идея
По словам Ажигуловой, чтобы поменять отношение общества к проблеме домашнего насилия, необходимо работать с подрастающим поколением. В конечном итоге нулевая терпимость к насилию должна стать правовой, социальной и культурной нормой.
«Юридический ликбез должен быть обязательным предметом в рамках школьной программы. Когда со школьной скамьи дети все впитывают, как губка, и мы разъясняем им, что такое личная неприкосновенность, что такое личные границы, как они должны себя вести. Только тогда мы сможем получить поколение с высокой правовой культурой. И если большинство населения будет юридически грамотным, то нулевая терпимость к насилию станет нормой в нашем обществе», – подчеркивает правозащитница.
«К сожалению, проблема нынешнего молодого поколения – комплексная. Причин насилия много: неустроенность, низкие доходы, алкоголизм. Практически нет читающей молодежи. Именно поэтому, на мой взгляд, нам необходимо принять новую национальную идею, суть которой заключается в неравнодушии к любому проявлению насилия в отношении детей и женщин», – говорит Пономарев.
Люди должны реагировать на любые случаи насилия, считает Пономарев, и проявлять гражданскую ответственность, «например, когда кричащую о помощи девушку парни затаскивают в машину, когда слышен плач детей и женщины из соседей квартиры».