Мартин Гриффитс о последствиях наводнения в Украине: «Сейчас самое главное – спасти людей»
В Управлении ООН по гуманитарным вопросам разработали трехэтапный план оказания помощи регионам Украины, пострадавшим в результате разрушения Каховской ГЭС. В ближайшие два дня речь идет исключительно о спасении жизней и эвакуации людей. Ведутся переговоры с российской стороной, чтобы получить доступ к пострадавшим на оккупированных РФ территориях Украины.
Об этом в эксклюзивном интервью Наргис Шекинской из Службы новостей ООН рассказал Мартин Гриффитс, Координатор чрезвычайной помощи ООН, заместитель Генсека по гуманитарным вопросам.
Наргис Шекинская: Последние три дня, по сообщениям прессы, в адрес ООН в Украине звучит критика, в том числе от самого президента страны. Как Вы считаете, насколько она оправдана?
Мартин Гриффитс: Я считаю, что это можно понять. В условиях, которые сложились в Украине, очень сложно организовать операцию по реагированию на кризис. И это касается не только ООН, это сложно всем гуманитарным организациям. Но мне хорошо понятна реакция президента, потому что я знаю, что это человек, который очень сопереживает своему народу. И он мог наблюдать, что происходит. Так что, мы не зацикливаемся на этом. Мы концентрируем усилия на том, чтобы как можно быстрее помочь людям.
НШ: Как Вы думаете, эта критика осложняет работу сотрудников ООН на местах?
МГ: Мы за минувшие месяцы этой ужасающей войны завязали прочные связи как на уровне Киева, так и с властями в областях. Я сам бывал с визитами в Херсоне и Николаеве в канун Рождества, встречался с местными властями. Мы все это время доставляли туда гуманитарную помощь и продолжаем осуществлять эти операции.
В этих обстоятельствах послание очень простое: мы с вами в это трудное время. И мы надеемся, что Бог остановит этот кошмар
Например, вчера в Херсон были направлены две автоколонны с гуманитарными грузами. Еще одна – сегодня. Так что этот механизм работает.
НШ: Каковы сейчас приоритеты – краткосрочные и долгосрочные?
МГ: На данном этапе мы осуществляем чрезвычайную помощь. Нам надо вызволить людей из затопленных районов. Мы надеемся, что нам удастся добраться до каждого на лодках в ближайший день или два. Это сейчас главное. Во-вторых, мы должны обеспечить население чистой водой, медицинскими принадлежностями, продовольствием и помочь людям встать на ноги. Это все – на данном этапе чрезвычайной помощи.
Затем мы перейдем к следующей фазе, в ходе которой мы начнем изучать гуманитарные последствия этого шокирующего акта. Речь идет о том, что около 700 тысяч человек остались без чистой питьевой воды, о минах, которые плавают в этих водах, – ведь это все происходит на самой заминированной территории в мире.
Речь идет о том, что около 700 тысяч человек остались без чистой питьевой воды, о минах, которые плавают в этих водах, – ведь это все происходит на самой заминированной территории в мире
Мы должны позаботиться также об источниках средств к существованию, водоснабжении, медицинских услугах, особенно для детей.
На третьем этапе мы займемся экономическими и экологическими последствиями, которые, я боюсь, будут шокирующими. Не только для народа Украины, но и для всего мира, потому что последствия не ограничатся Украиной. Например, они скажутся на глобальных ценах на продовольствие, поскольку Украина – это житница, а значительная часть пострадавшей территории вряд ли будет в ближайшее время приносить урожай.
НШ: Можно ли сегодня что-то сделать, чтобы как-то сократить масштабы этих долгосрочных последствий?
МГ: Сейчас важно спасти людей и переселить их в безопасное место, особенно семьи с детьми. Мы должны обеспечить их там питанием и чистой водой, чтобы они не заболели. Сегодня – это приоритет.
А вот позднее, когда мы сможем оценить среднесрочный и долгосрочный ущерб, мы видимо запустим призыв о чрезвычайной помощи, как мы делали много раз в связи с ситуациями в других точках планеты.
НШ: Кстати, о чрезвычайной операции. Местные власти в Херсоне говорят, что для спасения людей им нужны моторные лодки, беспилотники и другое сложное оборудование. Есть ли у ООН возможность помочь с этим?
МГ: Да, у нас есть такой опыт. Например, у Всемирной продовольственной программы есть в распоряжении суда, чтобы доставить людей в безопасное место по воде.
Офис Управления ООН по гуманитарным вопросам в Женеве занимался подобными операциями после землетрясений в Сирии и Турции. Команды спасателей работали на местах, там где больше всего нужна помощь, и координировали операции по поиску и спасению пострадавших.
В Украине, вне всякого сомнения, мы готовы мобилизовать такую помощь.
НШ: Получали ли Вы уже такие запросы?
МГ: Пока нет, но я не удивлюсь, если выяснится, что Денис Браун уже ведет переговоры на эту тему. Она – самый высокопоставленный представитель ООН в Украине. В данный момент она посещает Херсон и Николаев. Я уверен, что она будет разговаривать на эту тему с местными властями.
НШ: Представители ЮНИСЕФ сообщили, что на оккупированных Россией территориях на том берегу реки в помощи нуждаются около 25 тысяч человек, пострадавших в результате разрушения плотины. Есть ли новости о доступе ООН в эти районы?
МГ: Мы находимся в контакте с российскими властями с момента прорыва плотины. Я лично встречался здесь с лицами из Постоянного представительства России, я был на связи с ними буквально все последние полчаса (вечер пятницы), и мы добиваемся разрешения на безопасный доступ через линию фронта.
Мы находимся в контакте с российскими властями с момента прорыва плотины
Это стандартная процедура для гуманитарных агентств. Так было в Сирии, так было в Судане, так было в других местах, и мы работали по этой схеме в Украине с самого начала войны. Мы информируем обе стороны о наших планах: когда и куда мы хотим выдвигаться, каким количеством сотрудников и с какими грузами. Я надеюсь, мы придем к согласию.
НШ: Сейчас идет огромная кампания по дезинформации, связанная с наводнениями. Считаете ли Вы, что борьба с этой кампанией должна быть включена в план реагирования на чрезвычайную ситуацию?
МГ: Я твердо придерживаюсь мнения, что у гуманитариев достаточно дел, чтобы не ввязываться в информационную войну – перед нами стоят задачи гораздо большего масштаба. Мы говорим правду о потребностях людей и имеем четкие представления о том, как эти потребности можно удовлетворить. В этом наш долг. Мы не занимаемся другими последствиями войны.
НШ: Что бы Вы хотели передать жителям пострадавшего региона в Украине?
МГ: Я бы обратился к ним со словами солидарности и сочувствия. Вам пришлось пройти через войну, которая длится уже дольше года. А теперь еще этот потоп... Вас разбудил посреди ночи взрыв. Поток уносит с собой будущее, на которое вы надеялись. Он уничтожает жизни и лишает вас средств к существованию. В этих обстоятельствах послание очень простое: мы с вами в это трудное время. И мы надеемся, что Бог остановит этот кошмар.
НШ: Давайте теперь поговорим о Судане, это еще одна кризисная ситуация, с которой приходится сегодня иметь дело ООН. Как повлияет на гуманитарные операции на местах объявление главы офиса ООН в этой стране персоной нон грата?
МГ: Нашим приоритетом в Судане сейчас является гуманитарный доступ. Как вы знаете, недавно был разработан план 24-часового прекращения боевых действий. Перемирие начинается в субботу, 10 июня. Мы надеемся, что это сработает и таким образом даст нам возможность доставить гуманитарную помощь. Население отчаянно нуждается в этой помощи. Сейчас у нас налажены контакты с военными с обеих сторон. Они обещали принять меры для свободного передвижения автоколонн. Мы договорились о проведении трансграничной операции – из Чада в Западный Дарфур. Для тех людей, у которых уже пять или шесть недель ничего нет, это очень, очень важно.
Помимо этого, принципиально важным является начало процесса, который положит конец этой войне и вернет Судан к гражданскому правлению. Это то, чего хотят все гуманитарные работники, – оказаться в конце концов не у дел в результате окончательного разрешения конфликта.